Мы легли у разбитой ели.
Ждем, когда же начнет светлеть.
Под шинелью вдвоем теплее
На продрогшей, гнилой земле.— Знаешь, Юлька, я — против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Дома, в яблочном захолустье,
Мама, мамка моя живет.
У тебя есть друзья, любимый,
У меня — лишь она одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждет...
Знаешь, Юлька, я — против грусти,
Но сегодня она не в счет.Отогрелись мы еле-еле.
Вдруг приказ: "Выступать вперед!"
Снова рядом, в сырой шинели
Светлокосый солдат идет.2
С каждым днем становилось горше.
Шли без митингов и знамен.
В окруженье попал под Оршей
Наш потрепанный батальон.Зинка нас повела в атаку.
Мы пробились по черной ржи,
По воронкам и буеракам
Через смертные рубежи.Мы не ждали посмертной славы. —
Мы хотели со славой жить.
...Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит?Ее тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав...
Белорусские ветры пели
О рязанских глухих садах.3
— Знаешь, Зинка, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Где-то, в яблочном захолустье,
Мама, мамка твоя живет.У меня есть друзья, любимый,
У нее ты была одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом стоит весна.И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла.
...Я не знаю, как написать ей,
Чтоб тебя она не ждала?!
1944
-
-
09.05.2018 в 22:29И спасибо за Юлию Друнину!
-
-
11.05.2018 в 08:48не очень люблю стихи военных лет, в основном за "взвейтесь и развейтесь"... Но Друнина - это особый случай. Не представляю, как можно было так просто и так пронзительно писать о войне.
-
-
11.05.2018 в 22:33Меня до костей пронимают «Когда на смерть идут — поют» и «Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели...», «Жди меня и я вернусь...», «Тёмная ночь»...
А ещё... я только что, благодаря тебе, совершила открытие. Полезла в Сеть искать одно из самых, для меня, пронзительных военных «О нежности» Алексея Суркова. И... впервые обратила внимание на год, когда оно было написано.
читать дальше